Родословная Книга

«Русское боярство покаместь в силе и в цвете недолжно оставлять меня – оно мое! Но кто, из наших бояр, отслужит отчизне и нам, тому боярину должно заплатить долг кормилице своего рода и племени – Москве: дожить в ней последние денечки, (как говорите вы и весь народ русской) на раздолье! Я писала императору Иосифу, что у всякого русского боярина положено законом родному гнезду его быть под защитою славных стен Кремля Московского. В противном случае старушка Москва, приют всех царей и князей русских растеряет свою хлебосольную форму…». (1)

Так писала императрица Екатерина II к княгине Е.Р.Дашковой, так понимала государыня значение Москвы. И действительно почти все русские вельможи еще за полвека назад имели в Москве свои огромные дома, и двери этих домов были открыты для гостей званых и незваных, и у многих были готовы столы, за которыми радушные хозяева угощали обедом всех, кто сам считал себя вправе обедать за общим столом знаменитого вельможи. Много сохранилось самых любопытных преданий об этом времени нашей белокаменной Москвы; подобные предания очень важны для хроники русского дворянства. (2) Постараемся передавать их от времени до времени читателям московских Губернских Ведомостей. Каждый век имеет свой характер – свое доброе и свои недостатки. На сей раз передадим несколько записок о московских домах времен государыни Екатерины II.

МОСКОВСКИЕ ДОМА ГЕНЕРАЛ-АНШЕФА И РАЗНЫХ ОРДЕНОВ КАВАЛЕРА ГРАФА ЯКОВА АЛЕКСАНДРОВИЧА БРЮСА.

Один дом графа Якова Александровича был в прежней VI, а в нынешней Тверской части у Воскресенья на вражке, в проулке, то есть тогдашнего 3 квартала, за тогдашнем же № 173-м (3) другой дом Арбатской части, а по тогдашнему осмой значился в 5-м квартале за № 434-м и состоял у Иоанна Богослова в Стрелецком переулке. Третий, его же графа Брюса дом, загородной построен был в двадцатой части (Летортовской) у Тихвинской Богоматери; он состоял по полиции в 1-м квартале под № 76-м. Трудно, непосвященному в таинства новейших домовых оборотом, разыскивать кому принадлежат эти дома нынче, они все перерядились и переродились. Впрочем, мы скажем о домах графа Якова Александровича, что знаем и что только знали.

Граф Брюс редко хозяйничал в своих домах московских; но по обычаю боярства русского никак ничем не отставал от них бояр русских: он содержал все свои дома московские в чистоте и в исправном готове; хоть бы и сейчас жить в них. Всего памятнее было москвитянам, про графа Брюса то, как он служил граф в гвардии, как радовались многие, когда он задумывал пожить в Москве: тут он дарил ласкою своих гвардейцев и кому была нужда из них – помогал родительски. «Бабушки, маменьки, тетушки», рассказывал бывало адъютант графский (4), не дадут еще опомниться графу Якову Александровичу, на которой бы ни было из его квартир московских, тот же час все как тут, все как с неба спадут к нему самым частым дождичком и вот пойдут от них к графу всякие прошения; bongré malgré внучку отсрочить на полгода, на год, на два; bongré malgré племяннику помочь на выпуск капитаном; bongré malgré сынка-молодчика вдруг сделать бригадиром и все то это bongré malgré. И что ж тут граф? Он только что откланивается и говорит: «будет, будет! Или дай бог здоровья общей нашей матушке, молитесь за нее: Она никому в добре не откажет!».

Наконец надоест графу жить в его первом доме на Вражке (5) и где же он, посмотришь, живет за городом на Красноселье (6). Ему захотелось пожить с самим собою в уголку, подумать о делах поместных; но и тут долгого тихого раздумья не бывало. Вот уж к нему собралась вся Москва, ей приготовлена у него и попойка и покормка на славу, опять повалило все к графу; а граф уж в Питере!

«В приездах Брюсовских в Москву» продолжает почтенный адъютант его: «всех больше доставалось нам его адъютантам, не было того дня, в которой бы мы с приказаниями графскими не мерили Москвы из одного конца в другой – а все на добро…

На Брюсовской даче, по старому порядку о Петровом Брюсе, народ московский видал чудеса несказанныя!...

МОСКОВСКИЕ ДОМА ГЕНЕРАЛА ОТ КАВАЛЕРИИ СТЕПАНА СТЕПАНОВИЧА АПРАКСИНА.

Степан Степанович Апраксин, при Екатерине Великой, был еще только генерал-майор и не столько по своим личным заслугам отчизне; как по родовой линии, шедшей от уважительного боярства Московского: царицы русские бывали из этого рода! Петр I и Екатерина II, старались поддерживать славу древних родов дворян русских; их кровь тысячекратно за царей и Русь литая была порукою за славу и честь их потомства! Кроме того, Степан Степанович Апраксин, был угодником жизни Московской; он всегда оставался записным ее другом, как тогда, так и после – это факт для всех москвитян очень памятный.

У Степана Степановича Апраксина было в Москве четыре дома: 1-й в приходе Иоанна Предтечи, в Арбатском переулке прежней шестой части, 5 квартала под № 449, 2-й той же части, 5 квартала под №466-м на Большой Знаменской улице в приходе Иоанна Предтечи: это нынешний Александрийский институт. 3-й дом одиннадцатой, или настоящей Хамовнической части, 2 квартала  под №195-м, что на Савинской улице, в приходе Святого Саввы Освященного. 4-й четырнадцатой, или нынешней Сущевской части у Рождества Богородицы, в Панской улице, что на Бутырках, 4 квартала под № 419-м. В дое, занимаемом Александрийским институтом жило все гостеприимство незабвенного Степана Степановича: его достопамятные балы, вечера, обеды и театры. На последнем игравали Ф.Ф. Какошкин, Н.И. Ильин, Ф.Ф. Иванов, В.Д. Кокошкина, К.Г. Теплова, князь И.М. Долгоруков, графиня А.И. Броглио, А.М. и В.Л. Пушкины и многие другие – примерная игра их была образцовою для русских театров. Тут была Академическая театральная школа!

МОСКОВСКИЕ ДОМА ТАЙНОГО СОВЕТНИКА ГРАФА ДМИТРИЯ ПЕТРОВИЧА БУТУРЛИНА.

Я записал, здесь, о том Бутурлине, который имел у себя единственную из всех частных библиотек в Европе, собранную от всех возможных слав мира и погибшую за нашу Русскую славу в именитом пожаре московском 1812 года! Тот дом графа дмитрия Петровича, где хранилась его именитая библиотека была на берегу Яузы, в Немецкой слободе, против и рядом с Дворцовым садом. Другие дома, нго же графа Бутурлина были: первый в приходе Рождества Богородицы, что на Стрелке, в нынешней Мясницкой части I-го квартала за № 8-м. Второй дом у Ильи Пророка, что на Воронцовом поле. Заметьте: некогда это поле при большей усадьбе Воронцовых, все принадлежало, как отчина Воронцовым же. Наконец, третий дом графа Дмитрия Петровича состоял в Немецкой слободе у Богоявления, на улице Ладоге I квартала за № 63 и 65-м. Из этого дома составили с садами упомянутый главный дом графа Бутурлина, памятный отличным гостеприимством - избранным, веселым, в полной мере. Нельзя позабыть там Суббот графини Анны Артемьевны, супруги графа Дмитрия Петровича, урожденной графини Воронцовой. В числе ее гостей встречали мы поэтов, ученых, все, того времени (7) путешественников по России... Там дитятью еще видали мы именитого нашего певца Александра Сергеевича Пушкина. Дядя его Василий Львович Пушкин, тоже поэт, по истории нашей поэзии, замечательный, предугадывал (что я свидетельствую, как очевидец) в дитяте своем племяннике многое и - угадал все - его Александра, в веке Александра I уже проблескивал первым поэтом на время грядущее - так и сбылось!

МОСКОВСКИЕ ДОМА ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО ТАЙНОГО СОВЕТНИКА И ПОТОМ КАНЦЛЕРА ГРАФА АЛЕКСАНДРА АНДРЕЕВИЧА БЕЗБОРОДКО.

По описям Московским до 1796 года, в самой Москве мы не видим домов графа Безбородко; но за то в ближайших предместьях Московских у него было ровно пять домов, один, на так называемом, Коровьем Броду, в приходе церкви Богоявления Господня, что  в Немецкой Слободе, девятнадцатой, а нынешней Лефортовской части I-го квартала за № 17-м и все другие там же за № 23, 26, 27 и 35-м. Первый и последний несколько устранились от средних домов. Граф живал более в первом доме, где был сад и оранжереи. После все эти дома перешли в разные руки, но при императоре Павле Петровиче они еще числились за канцлером графом Безбородко, любимым сколько Екатериной II, столько же и Павлом I. Это был русский дипломат весьма замечательный!

МОСКОВСКИЕ ДОМА ГЕНЕРАЛ-ПОРУЧИКА И КАВАЛЕРА НИКОЛАЯ ПЕТРОВИЧА АРХАРОВА И БРАТА ЕГО ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА И КАВАЛЕРА ИВАНА ПЕТРОВИЧА.

В означенных чинах они оба остались при Екатерине Великой; но в государствование императора Павла Петровича, тотчас, оба же были генералами от инфантерии. По летописям московской полиции Николай Петрович может числиться незабвенным московским обер-полицийместером: это был Фуше времен Екатерининых; Фуше благородный, добросовестный, всегда окружавший себя людьми отличными, таковы, например, были его сослуживцы: частные приставы князь Салагов, Кропотов, его адъютант или офицер поручений Аблесимов (автор Мельника).  Князь Салагов и Кропотов впоследствии были отличными военными генералами и потом сенаторами! С другой, строгой стороны полицейской, при Архарове почти ничто не пропадало, а что пропало тотчас отыскивалось. Сильно запущены были дела взысканий долговых, главного предмета текущих дел полицейских, Н.П. Архаров весьма совестливо прекратил все эти дела, приискал в счетах кредиторских разорительную для общественного порядка промышленность, уличил все мотовство, платившее своим кредиторам промышленникам за один рубль до пяти и более рублей. Это доведено было до Высочайшего сведения; моты наказаны, промышленники-ростовщики все истреблены с публичным для них осрамлением, полиция нажила покой и всем оставалось только любить Архарова и все любили его! Есть премножество самых любопытных анекдотов о славном полицейском правлении Николая Петровича.

Иван Петрович Архаров был утешитель и хлебосол московский: все наше прошлое поколение еще недавно очень хорошо помнило его столование и пирование боярское; Архаровские балы с одной зари до другой бывали балами до упада! И какой же отличный человек своим добрым сердцем, своей благородной душой был Иван Петрович!

Вот московские дома Архаровых: у Николая Петровича было, на то время, о котором говорю я, два дома: один близ Смоленской Божьей Матери, на нынешней Плющихе, что был дом Щербачева, а нынче ходатая по делам Евреинова, другой, в приходе Иоанна Предтечи, близ Девичьего поля, на большой улице, что идет к Лужниковской заставе, это в одиннадцатой части (Хамовнической) 4 квартала за № 348-м. Тут у Архарова живали все сыщики и, недобрый человек, если проходил здесь, то и по одним глазам своим от них не укрывался.

Дома Ивана Петровича: первый был в приходе Пятницы Божедомской на Перчистинке, 3 квартала, за № 216, другой в приходе Успения, что на Стоженке, по Штатному переулку, 4 квартала за № 318. В первом доме всегда живал сам Иван Петрович и тут-то в течение полувека, славно разыгрывались всевозможные танцевальные выходки: начавшись от Минуэта-а-ля-Рень до Стейн-баса и Манимаски, от Манимаски до Наумовской кадрили, от Наумовской до Английской и вихревого Английского же вальса, от этого вальса до экосесов; но после экосесов, кажется, уже не было балов Архаровских!

МОСКОВСКИЙ ДОМ ГЕНЕРАЛ-АНШЕФШИ МАРЬИ ВАСИЛЬЕВНЫ АЛСУФЬЕВОЙ.

Старушка почетная, как тогда говаривали, помнившая императриц Анну и Елизавету, пережившая времена Бирона и едва сохранившая жизнь свою от Пугачева, она обращала на себя особое внимание Екатерины, как остаток дам времен почти Петровых - дом ее стоял у Богоявления в Немецкой слободе, 3 квартала под № 247-м.

Макаров.

_____________________ 

(1) Копия этого письма доставлена мне была теткою моею родною Дарьей Петровной Писаревой, урожденной Исленьевой, племянницей княгини Екатерины Романовны Дашковой. М.

(2) Некоторые из этих и других подобных хроник я печатал в Отечественных записках, издаваемых А.А.Краевским. Теперь изданием подлинных дворянских формуляров занялся князь Долгорукий… Конечно это уже не фамильные хроники, а только материал для них; но я, до времени, приостановился в начатом мною издании моих хроник. М.

(3) Все показания о прежних домах бояр века Екатерины Великой, разумея только о местности их, взяты мной из Указателя Москвы, изданного в 2-х томах в Москве 1793 года, печатанного у В. Окорокова.

(4) Незабвенный для меня князь Иван Михайлович Долгорукий. Как жаль, что вполне оригинальные труды этого поэта, у нас оставлены еще без всякой оценки; а это собственно русский стихотворец!

(5) Теперь тут дома сенаторов: Дурасова, Мороза и других, говорят, что церковь Воскресения была в садах Брюсовых.

(6) При Императоре Александре I давали еще на этой даче несколько балов.

(7) Самым первым начала текущего столетия, то есть до 1812 года.

// Московские губернские ведомости, 1841, стр. 559 - 564